Сложно найти человека, который бы чего-либо не боялся. Одни опасаются высоты, другие — пауков, третьи боятся ездить на лифте… Но есть люди, которые бесстрашны в прямом смысле этого слова. Просто зоны страха в мозгу у них атрофированы. С одной такой пациенткой пришлось иметь дело Джастину Файнштейну из Калифорнийского технологического института.
Пациентке под кодовым наименованием SM в середине 80-х годов прошлого столетия был поставлен диагноз "болезнь Урбаха — Вите". Это очень редкое генетическое расстройство: на сегодня во всем мире известно всего около 300 случаев заболевания. Среди его симптомов — повреждения кожи, а также отложения кальция в мозгу. В результате у этой женщины болезнь уничтожила оба миндалевидных тела мозга, которые связаны с эмоциональной сферой. После этого у SM полностью исчезло чувство страха, хотя в остальном ее эмоции не претерпели никаких изменений.
Женщина обратилась в лабораторию невролога Дэниэла Трэнела из Университета Айовы и предложила себя в качестве объекта для изучения. Она очень заинтересовала исследователей, и с ней был проведен ряд тестов.
Оказалось, что, как ни странно, дама, не испытывающая страха, отличается чрезвычайной живостью. Например, однажды ученые пригласили ее пообедать в ресторан, где ей очень понравился один официант. На следующий день она вновь попросила отвести ее туда же и была очень рада, увидев своего вчерашнего знакомца…
В то же время, социальное поведение SM заметно выходило за рамки. Например, у нее отсутствовало чувство осторожности в общении с незнакомцами. "Людей, которые вам и мне показались бы темными личностями, она назвала бы заслуживающими доверия, — комментирует нейробиолог Дэниэл Кеннеди из Индианского университета, который тоже принимал участие в исследованиях SM. — Она предвзято относится к людям в том смысле, что со всеми хочет сблизиться".
Любопытно, что так называемая "зона личного пространства" (зона, в пределах которой человек испытывает дискомфорт от присутствия других людей), у этой женщины составляла всего 0,34 метра, тогда как у других — почти вдвое больше. Также SM не всегда могла прочитать выражение на лицах окружающих: она легко определяла, радуется человек или печалится, но не могла определить чувство страха, хотя для других оно было очевидным.
Клинический нейропсихолог Джастин Файнштейн попытался проверить, можно ли все-таки чем-то напугать испытуемую. Фильмы ужасов никакого впечатления на нее не произвели. В магазине экзотических животных она попробовала потрогать язык у змеи и погладить паука-птицееда. Когда исследователь отвез ее в заброшенный туберкулезный санаторий Уэверли-Хиллс, где для туристов работал "аттракцион ужасов", женщина лишь смеялась, тогда как другие посетители визжали от страха, увидев "чудовищ" и услышав "звуки потустороннего мира". А затем… SM напугала одного из переодетых "монстров", из любопытства дотронувшись до его головы.
И все же Файнштейну удалось напугать "женщину, лишенную чувства страха". Партнерами SM в одном из опытов были близнецы AM и BG с идентичными повреждениями миндалевидных тел. Всех троих попросили надеть маски, в которые подавался воздух с 35-процентным содержанием углекислого газа. Вдыхание этой смеси вызывает одышку, учащение сердцебиения, повышенное потоотделение, головокружение, а около четверти испытывают панику.
Как ни странно, это сработало. Причем состояние паники испытали все трое. SM даже замахала руками и, указывая на маску, закричала: "Помогите!" Когда маски сняли, она пояснила, что испугалась, поскольку не понимала, что с нею происходит. Аналогично отреагировали и двое других испытуемых.
Результат эксперимента, бесспорно, должен был вызвать большие сомнения в том факте, что за страх ответственны именно миндалевидные тела. Однако Файнштейн предположил, что мозг особым образом обрабатывает "внутренние" угрозы, в частности, связанные с удушьем и другими физическими неполадками. "Это первичный слой, базовая форма страха", — считает ученый. По его мнению, высокое содержание углекислого газа изменяет кислотность крови, и здесь задействуются уже другие центры мозга, так что для возникновения паники миндалины и не требуются.
В пользу "ответственности" миндалин говорит и тот факт, что ни один из ветеранов войны во Вьетнаме, получивший в результате черепно-мозговой травмы повреждения этих частей мозга (а всего обследовалось 200 человек с ЧМТ), не страдал посттравматическим стрессовым расстройством.
Из всего этого можно сделать вывод, что в одних ситуациях отсутствие чувства страха может оказаться полезным, но в других оно лишает человека инстинкта самосохранения, и он оказывается беззащитен перед лицом внешней опасности. Недаром вышеупомянутая SM призналась: "Я никому не пожелала бы такого".
