Впервые Евтушенко напечатал свои стихи в газете "Советский спорт" в 1949 году. Последним проектом Евтушенко стала рок-опера "Идут белые снеги...", премьера которой прошла в декабре 2007 года на сцене СК "Олимпийский" в честь 75-летия поэта. Эта опера возникла как продолжение созданной почти 28 лет назад Евтушенко и композитором Глебом Маем поэтории "Исповедь".
«У каждого – свой тайный личный мир», - писал Евтушенко в первом стихотворении одного из своих сборников, где воспевал этот многоцветный мир в отличие от двуцветного мира предыдущих поколений советских людей. В стихотворении «Нигилист» рассказывалось про юношу, которого в официальных кругах насмешливо величали «нигилистом», а он оказался способен на более благородные поступки, чем его ортодоксальные современники. В оде «Юмор» воспевалось это качество за его способность бичевать тиранию. При этом поэт признавался, что «коммунизм для него – самый высший интим, ну а об интимном не треплются».
Внимание общественности к творчеству Евтушенко его яркая личность и шумиха вокруг него: впервые в 1960-м году из-за публикации стихотворения «Бабий Яр», потом в 1963 году, когда поэт, находясь за рубежом, опубликовал автобиографические заметки и размышления.
«Вряд ли что-либо из написанного Евтушенко войдет в антологии шедевров мировой поэзии, - писал американский
искусствовед и специалист по русской культуре Джеймс Х. Биллингтон еще в 1966 году. – Но, еще не достигнув 30-летнего возраста, он занял важную нишу в русской культурной истории как признанный рупор своего поколения. Его непосредственные и понятные каждому стихи протеста и самоутверждения, симпатичная внешность, незатейливая любовь к путешествиям и к самой любви – все это сделало его своеобразным романтическим кумиром».
Критик в своей книге «Икона и топор» отмечал, что «он храбро распахивал прежде запертые двери, то был в фаворе у официальных властей, то попадал в опалу, и тысячи людей следовали его примеру; он же в свою очередь делился с тысячами, приходившими на его чтения, - стихами, комментариями и аллюзиями, которые не рисковал доверить печати».
При этом уже у раннего Евтушенко отмечалась поэтизация русского языка – продолжение начатого Блоком и Пастернаком дела превращения языка в эстетический предмет и даже средство искупления человеческой жизни. Несмотря на формальное следование традиции Маяковского в духе футуристических «пощечин общественному вкусу», по духу Евтушенко тяготел к Есенину.
Игорь Буккер
Читать эту статью на английском: Yevtushenko has deceived its anniversary
