Со стороны могло показаться, что подростки играют в какую-то игру. Как раньше играли в казаки-разбойники. Вызвало подозрение, что оживлённая магистраль в центре Москвы не самое лучшее место для игры. Потом возникло ощущение, что здесь что-то никак. Уж больно безвольно и аморфно выглядела серая масса. Что-то нечеловеческое было в их взгляде: равнодушно блуждающим вокруг. Что-то страшное было в них самих – вывалившихся из грязного автобуса на Новый Арбат и резко свернувших в проулок.
Стас повлек меня в темноту. Темная узость коридора, воздух душный и липкий, несло одеколонами. Публика переглядывалась, блестя белками. Из кабинок шуршала и стонала возня. У стены выжидали свой черед. Какой-то юноша привалился к стене и, вздернув майку, обнажил тоскливую грудь. И постоянно жалобно хлопали двери в кабинках, вываливались одни и устремлялись другие. Все толкались, как же иначе в такой тесноте, задевали друг друга, превращая это в щипки, в поглаживания... Тьма. Сзади чья-то рука сжала мне ягодицу. (из автобиографической повести С. Шаргунова «Ура»).
Во главе процессии шёл человек с плакатом на котором был нарисован череп с перекрещенными костями и надписью «Здесь продаются наркотики?». Этот вопрос, признаться, заинтересовал и меня. В конце концов стало любопытно: до какой же степени обнаглели наркоманы, что ходят по Москве в поисках дозы с плакатами в руках. Меж тем, расхристанная колонна добралась до входа в клуб «A priori». Откуда-то появились люди с кино- и фотокамерами, и суетясь стали щёлкать молодого человека, который встал под плакатом и стал толкать речь о наркотиках. Прислушавшись, я понял, что ребята – это члены Союза молодёжи «За Родину», и они возмущены тем, что в некоторых ночных клубах Москвы торгуют наркотиками. Поэтому они, видимо исходя из личного опыта, вычислили те, где с наркотиками дело обстоит хуже всего и требуют милицию с Госнаркоконтролем разобраться в этом вопросе.
Кислотный ад. Обдолбанная толпа увивалась вокруг своей мелодии, все тонуло в вонючем дыму. А над головами утопающих навис узкий балкончик, и среди дымных клубов я приметил ВРАГОВ. Это были тертые московские диджеи. Пронаркоманенные насквозь, они о чем-то липко совещались, я различил сизые рты. Слиплись на балконе... Я их раздавил своим быстрым взглядом, размазал их по потолку. (из автобиографической повести С. Шаргунова «Ура»).
Заводилой зрелища был тот самый парень, который выступал – Сергей Шаргунов. Лидер СМ «За Родину», как представился он сам. Уже позже, проводив взглядом удаляющийся автобус с ребятами, лица которых во время акции не менялись, неся на себе печать покорности судьбе, я вспомнил его. Худощавый парнишка с ввалившимися глазами и угловатой речью, выступал на каком-то сборище писателей. Да, это было на «Дебюте».
Тогда он шокировал всех тем, что денежную премию за свою повесть он передал Эдуарду Лимонову, лидеру НБП, находящемуся в тот момент в тюрьме.
Когда я получил однажды премию, общенациональную, и, не взяв ее, деньги отдал сидящему в тюрьме детскому писателю Савенко... Тогда все реагировали по-разному. Но никто мой шаг не одобрил. «Смерть деньгам!» - весело шептал я и высовывался ночами в окно, и черный ветер обдувал меня». (из автобиографической повести С. Шаргунова «Ура»).
Деньги хоть были и не большие, но для человека его возраста весьма значимые. Особенно в тот момент, как рассказали мне в курилке, когда Серёжа был вынужден находить деньги на покупку наркотиков для себя и для своей пассии.
«По правде, читатель, у меня уже был красный бисер уколов, я до этого винтом обкололся. Помню рассвет на лестничной площадке. Приятель Стас мне руку затягивает ремнем. Приход! И сразу я стремительно улетаю вниз, и в сумеречном сознании отражается последняя картина: густые капли крови. Под ногами капли моей крови. И я падаю в эту кровь.
- Шаргуно-ов, - завела меня Алиса в коридор. - Ну как? Правда успокаивает?
Успокаивает... В этом самая страшная инфернальная сторона героина. У героина нет качеств. Тысячи по всей нашей огромной стране колются не потому, что приятно. Нет, никак. Но без этого нельзя. Героин - материально воплощенное Ничто, Небытие... Скука смертная. Снежная поземка наших просторов.. (из автобиографической повести С. Шаргунова «Ура»).
Дилером он не стал. Наркоманы не становятся дилерами. Они не выдерживают соблазна попробовать свой товар. Шаргунов пошёл другим путём – он стал лидером движения Союз молодёжи «За Родину», молодёжного отделения политической партии «Родина». Работы у него много – формировать сознание молодёжи, прививать патриотические чувства… к чему? К «Родине»? К Родине? К… вопрос. В одном из интервью Сергей Шаргунов решился на откровенное признание: «Я человек, знакомый с этим. Употреблял разные наркотики, начиная от хэша, включая винт, заканчивая героином». Сейчас он вроде бы завязал. Но много ли наркоманов, полностью отказавшихся от пагубной привычки? Много ли тех, кто не срывается снова в бездну пьянящего дурмана?
«Не верьте наркоману, который говорит, что получает деньги на наркотики честным путем. Люди, честно зарабатывающие достаточно денег для того, чтобы регулярно употреблять наркотики, просто не имеют возможности «кайфовать» в силу своей деловой загруженности. С другой стороны, когда человек употребляет наркотики регулярно, через более или менее короткое время ему приходится бросить работу. Наркотики не оставляют на нее ни секунды. При этом, если наркотики приходится употреблять регулярно, большая часть времени в сутках уходит на три состояния: «кайф», когда работать лень; абстиненция, когда все мысли сосредоточены только на том, как достать наркотики; сон, когда не работает никто. (Из книги Сергея Белогурова «Популярно о наркотиках и наркоманиях»).
Сергей Шаргунов хочет построить новый мир. Мир, который он видит сквозь призму огня зажигалки, подогревающей ложечку… в ней он видит пожар революцию, видит российский Майдан, видит то, чего не видят другие. «Это и мои ребята отразили последний налет «нашистов» на собрание левых активистов», - откровенничает лидер младородинцев в газете «Завтра». - Нет нужды наезжать на другие организации, но заметный всем плюс молодой «Родины» в том, что под патриотические лозунги удалось собрать не каких-нибудь облезлых и зашоренных экзотов, а АДЕКВАТНУЮ привлекательную русскую молодежь».
Живой Шаргунов, я в бликах прошлого, в биениях уже истлевших сердец. Думаю о смерти. Мертвецы, подневольные моей памяти, склоняются над постелью. Мягкая постель разверзлась. Я пропадаю в сон, а замогильный перезвон не угасает... (из автобиографической повести С. Шаргунова «Ура»).
Читать эту статью на английском: Lethal dose of patriotism
